Последние новости
Часто просматриваемые
Главное меню
Новости
История
Структура
Personalia
Научная жизнь
Рукописные сокровища
Публикации
Лекторий
Периодика
Архивы
Работа с рукописями
Экскурсии
Продажа книг
Спонсорам
Аспирантура
Библиотека
ИВР в СМИ
IOM (eng)

Виктор Морицевич
Штейн

доктор экономических наук
(05.10.1890 — 09.10.1964)
В.М. Штейн родился в семье присяжного поверенного в Николаеве. Там он окончил гимназию с золотой медалью, а затем получил два высших образования в Петербурге – на экономическом факультете Политехничского института (1908-13) и (экстерном) на юридическом факультете Университета (1915). В нем рано проснулись влечение и способности к экономической науке; его оставили при экономическом факультете для подготовки к профессорскому званию (1914-16). Его учителем был профессор П.Б.Струве. Наряду с занятиями наукой Штейн работал секретарем редакции ж. «Промышленность и торговля» (1915-17), затем преподавал на своем факультете (1917-20); с перерывами он был там доцентом до 1925, а по другим данным, до 1929 г.

По его инициативе в Одессе был создан Институт народного хозяйства (1920), где он стал ректором. Вернувшись в Петроград (1921), он сдал магистерский экзамен, но диссертацию защитил лишь в 1923 г. Не было ли это связано с его арестом в 1922 г. как «ученого с буржуазным мировоззрением»? Если бы не амнистия, его бы в тот год выслали из страны.

Печататься он стал еще студентом (1912), сперва по вопросам финансов, кредита, банковской системы, а с 1917 г. и по истории экономической мысли, начав со статьи о Д. Рикардо. В 1922 г. он издал свою первую книгу «Экономическая политика», в 1923 – две брошюры (одну из них об А.Смите), а в 1924 – книгу о «физиократах и классиках», быстро стал видным специалистом по политэкономии и истории экономической мысли. Одновременно он вел большую научно-организационную и практическую работу: в 1922-26 гг. был главным ученым секретарем Института экономических исследований при Наркомате финансов. Он руководил составлением плана мелиорации и орошения СССР, участвовал в важнейших работах по использованию гидроэнергии в экономике страны.

Как крупного специалиста по финансам Наркомфин командировал его в Улан-Батор помогать проведению денежной реформы; затем его послали в Пекин для участия в обследовании КВЖД. В Китае 1926-27 гг. он был финансовым советником кантонского и уханьского правительств; он работал там в труднейших условиях (как и его коллеги – советники В.К. Блюхер и М.М.Бородин) вплоть до разрыва Гоминьдана с КПК, ухитряясь выкраивать время и для науки.

По возвращении Штейн работал в Леноблисполкоме (1927-30), где заведовал отделом науки, несколькими бюро и был консультантом. В 1930 – последний год работы в Исполкоме – на короткое время был арестован. Быть может, потому он и перестал там работать.

Поездки за рубеж разбудили в нем профессиональный интерес к Востоку, прежде всего к Китаю. Он стал серьезно изучать экономику современного Востока, особенно Китая, по источникам на европейских языках, а в середине 30-х гг. вступил на путь превращения, по словам акад. В.М.Алексеева, в «синолога-экономиста», исследующего историю китайской экономической мысли по источникам на старом китайском языке.

Экономике современного Китая он посвятил серию из 7 публикаций 1926-29 гг., в том числе книгу «Очерки финансового кризиса в Китае» (1928). Позже, в 1935-36 гг., из-под его пера вышел еще с десяток работ об этой экономике. В 1936 г. Президиум АН СССР присудил ему ученую степень доктора экономических наук (без защиты диссертации) за работы в области экономики Китая. Писал он в это десятилетие и об экономике Индии, Японии (в частности, в связи с ее подготовкой к войне), об иностранных капиталах в Азии, о борьбе за рынки в бассейне Тихого океана, и др.

Он много преподавал, особенно в Ленинградском восточном институте – ЛВИ (1928-38), где заведовал Кафедрой экономики и истории стран Востока. В 1932 г. он был ненадолго уволен оттуда за «теоретические ошибки», а в 1935 г., напротив, утвержден в звании профессора. Впечатляет перечень курсов, которые он читал в вузах Ленинграда: это были и общие курсы политической экономии, истории экономических учений, статистики, экономической географии, денежного обращения и кредита, и курсы экономики отдельных стран: Китая, Индии, Японии и др. Он обладал поразительной эрудицией.

В 1935 г. он пришел в Китайский кабинет ИВАН к В.М.Алексееву, по словам последнего, «как единственный авторитетный знаток экономики Китая, давно уже в этой области сосредоточившийся и много нового в ней давший». То была «встреча» в старом китайском смысле слова, один участник которой отдает себя и свои таланты в распоряжение другого, способного оценить его по достоинству и взять на службу или в ученики. Алексеев увидел у Штейна «нежелание работать по чужим переводам и указкам», «убеждение в необходимости знания» современного китайского «для учета китайских данных и китайской специальной литературы» и более того – «в необходимости знать и китайский старый язык для изучения эволюции китайской экономической мысли». Сам он искал особых учеников для своей «новой школы китаистов». Ее «девизом» (в противоположность «старой школе» акад. В.П. Васильева) было «по возможности не повторять учителя и всемерно от него отпочковываться, избрав себе синологическую отдельную специальность» филолога, лингвиста, искусствоведа, философа, историка, культуроведа и библиографа, поэтолога, литературоведа и т. п. Владеть специальностью, которой не владеет учитель, может зрелый человек. Поэтому Алексеев выдвинул «новый принцип подбора кадров» «наряду с традиционным» («от востоковедческой учебы к аспирантуре и докторантуре того же типа»): в востоковеденье (включая китаеведенье) должны прийти люди «не только из средней школы, а ученые уже готовые и очень почтенные вроде А.С.Орлова, В.М. Жирмунского, В.М.Штейна и др.», для которых «восточный язык – только средство». Место экономиста в «новой школе» занял Штейн, ставший старшим научным сотрудником ИВАН.

Алексеев сам занимался с ним китайским языком и, уча его, одновременно учился у него в чем-то по-новому понимать древние тексты, которые они читали. Учитель с восхищением наблюдал за «небывалым» ростом «первоклассного китаиста, который в конце пятого десятка засел за китаеведную “учебу”». Высказывалось мнение, что эти занятия начались в 1940 г. Но сам Штейн писал, что «до 45 лет не был знаком с китайским иероглифическим письмом», как будто намекая на то, что 45-и лет, т. е. в 1935 г. (с приходом в ИВАН) он с этим письмом познакомился. К тому же в отзыве о Штейне от 3 апреля 1938 г. Алексеев сообщает, что тот «со вступлением в Китайский кабинет …стал заниматься китайским языком и достиг в нем к настоящей дате значительного совершенства, так что может считаться синологом-экономистом типа достаточно нового и для востоковедения весьма полезного»; что Штейн работает над темой исключительного значения – реформы Ван Ань-ши XI в. (добавлю, что его статья о них вышла 8 лет спустя); и что в марте 1938 г. он был представлен академиками Алексеевым и Струмилиным к выборам в действительные члены АН СССР. Занявшись XI в., Штейн продолжал печатать статьи и о современных Индии и Дальнем Востоке: издал важный «Экономический очерк Китая» в сб. АН «Китай» (1940) и др.

Работу в ИВАН он сочетал с большой преподавательской, научно-организационной и административной деятельностью в Ленинградском университете – ЛГУ(1934-1949). Он преподавал на трех его факультетах – Географическом (где 3 года был деканом и заведовал Кафедрой экономической географии), Политико-экономическом и Восточном, на котором был деканом в 1946-49 гг. и в создание которого внес особенно большой вклад. В 30-е гг. он стал крупным специалистом по экономической географии. Он первый прочел в ЛГУ курс экономической географии стран Востока, написал и издал там важное учебное пособие для географических факультетов университетов и педагогических институтов «Экономическая география Азии» (1940).

Первый год войны Штейн провел в осажденном Ленинграде. Был послан в Ставрополь для чтения спецкурсов в переехавшем туда Военном институте иностранных языков. Затем присоединился к ЛГУ, эвакуированному в Саратов. Там он много занимался со студентами и аспирантами, прочел около 100 лекций в воинских частях, госпиталях и на заводах. Из научных тем был занят сравнительным изучением экономической мысли Китая и Греции в древности, исследованием экономических взглядов Н.Г.Чернышевского и А.И. Герцена.

По возвращении в Ленинград на его плечи легла тяжелая административная и преподавательская нагрузка на Восточном факультете, а к ней добавилась большая общественная работа. Между тем, начали выходить в свет его наработки по древнему Китаю. В 1945 г. были опубликованы его большая и особенно важная статья «Китай в X и XI вв.» по теме, над которой он работал в 1938 г., и тезисы его доклада «Древнекитайская и древнеиндийская экономическая мысль». Алексеев назвал этот доклад «особо важным и интересным», увидев в нем убедительную попытку показать, что не только «Индия влияла на Китай», но и тот тоже «не был пассивным». В этой связи он привлек внимание к двум другим попыткам Штейна «поднять вопрос о добуддийском влиянии Индии на Китай», а также сблизить экономическую мысль Китая «с древнеклассической мыслью Греции». Он указал на «значение этих сравнительных этюдов» для понимания, справедлива ли идея «специфической…замкнутости» «китайской культуры». Добавлю, что и содержание этого доклада, и плоды саратовских исследований китайско-античных параллелей вошли в труд Штейна «Гуань-цзы», а тезисы явились первой ласточкой в серии из пяти публикаций об экономических и культурных связях Китая с Индией. За ней последовала его статья «К истории дипломатии в древнем Китае и древней Индии» (1947). Изучая параллели в экономической мысли разных культур, он пришел к исследованию межкультурных контактов, аспекта истории культуры. К его специальностям историка, экономиста, историка экономической мысли и «эконом-географа» прибавилась еще одна.

Его главная работа как «экономиста-синолога» – книга «Гуань-цзы. Исследование и перевод», начатая до войны (в 1940 г. он сделал предварительное сообщение «Проблема Гуаньцзы» в Китайском кабинете о начатой им работе над этой темой) и подготовленная к печати в 1947 г. Алексеев, читавший с ним некоторые главы «Гуань-цзы» и оказавший ему «исключительную помощь» в овладении этим труднейшим текстом, дал 23 января 1948 г. блестящий отзыв на его работу. Это и по сей день главная рецензия на нее. На взгляд Алексеева, отличительная черта автора – его новаторство. Она связана с тем, что тот видел Китай «опытным…оком» его «историка и дальневосточного экономиста», знал его, с этой точки зрения, как никто другой из советских ученых и при этом обладал «солидным знанием китайского классического языка». В отзыве на разные лады повторяются слово «новый» и его производные. Так, в прояснение запутанного вопроса о дате и сложении текста «Гуань-цзы» Штейн «внес много нового». «Он на каждой странице создает наново превосходное понимание вещей…, разрушая ряд предвзятостей, которыми наполнены и китайские и европейские исследования Гуань-цзы». Он правильно видит свою задачу в том, чтобы «представить древний китайский трактат в ряду с другими корифеями экономической мысли человечества». Как переводчик он «внес в решение проблем, связанных с этим… текстом, много нового и свежего». Стиль его тоже «надо ценить как нечто новое», идущее на смену прежних трудно понимаемых переводов. «Перед нами перевод, искренне работающий над достойным водворением китайского древнего памятника в сокровища общечеловеческой мысли», без помех доступный читателю-некитаисту. Приложенный к исследованию словарь, включающий, кроме материалов «Гуань-цзы», частично материалы других древних текстов, – это «большое приобретение, которое в своих наиболее точных частях уже вошло в “Китайско-русский словарь ИВАН СССР”».

Наряду с этим Алексеев находит в работе Штейна целый ряд погрешностей и ошибок. Но указав на них, он называет их «совершенно естественными в переводе и исследовании древнего китайского текста, за которые в таком масштабе и с такой эрудицией никто никогда не брался». Работа Штейна выгодно отличается от своих предшественниц «бóльшим охватом предмета и, главное, сосредоточенностью исследования». До сих пор можно было «равнодушно пройти мимо предшественников Штейна по работе…, их даже не упоминая», но «мимо этого перевода и исследования сейчас не может пройти ни один китаист, особенно историк, экономист и историк литературы…Советскому ученому удалось сделать очень крупный шаг вперед в одной из труднейших областей китайской философии, экономики, истории…». Штейн «ввел своими исследованиями и переводами этот древний трактат достойным образом в современную советскую и мировую науку».

На судьбе этой важной книги сказался трагический поворот в судьбе ее автора. В 40-х гг. прошлого века Штейн не только работал как историк экономической мысли и культуры, не только публиковал статьи о французском Индокитае, современной Индии, экономической экспансии и политике США в Азии, но и продолжал начатое в Саратове исследование истории экономических взглядов в России. Он написал и издал книгу «Очерки развития русской общественно-экономической мысли XIX – XX вв.», получив за нее первую университетскую премию. Но за ту же книгу его несколько дней прорабатывали в ходе кампании против «безродных космополитов» летом 1949 г. Его обвинили в том, что он считает экономические взгляды западников более прогрессивными, чем взгляды славянофилов, а также не показал значения работ Сталина, и уволили из ЛГУ. 1 сентября 1949 г. он был арестован в связи с «Ленинградским делом» (ст. 58-10 ч. I, II УК РСФСР), а 16 декабря приговорен к 10 годам ИТЛ. Срок отбывал в Шиткинском лагере Иркутской обл. до 1955 г.

В 1950 г., когда он был в заключении, отрывки его переводов из «Гуань-цзы» и китайского трактата I в. до н. э. «Спор о соли и железе» были опубликованы в «Хрестоматии по истории древнего мира», но без указания имени переводчика. В некоторых библиотеках его имя вымарывали из сб. «Китай». О публикации его «Гуань-цзы» не могло быть и речи.

В 1955 г. Штейн был полностью реабилитирован. В 1956 г. в новом издании «Хрестоматии по истории древнего мира» его переводы вышли в измененной редакции и под его именем. В этом году он занял пост заведующего Дальневосточным кабинетом Ленинградского отделения ИВАН (1956-1962).

Последние 9 лет своей жизни Штейн вел исследования в большей части направлений, которые разрабатывал прежде. Но он перестал обращаться к двум из них – экономике современного Востока (единственная его статья 1956 г. по экономике Индии погоды не делает) и русской общественно-экономической мысли XIX – XX (видно, с него хватило). Теперь его исследования шли в сугубо академическом русле. Больше всего он работал как историк экономической мысли Востока и историк культуры. Он опубликовал две важные статьи о «Гуань-цзы» (1957, 1958), а затем, в 1959 г. (с невольным 10-12-летним опозданием) и саму книгу о нем (почему-то исключив из ее текста словарь). Основную часть книги составляют введение и 10 глав исследования, где идеи «Гуань-цзы» рассматриваются на широком фоне картины экономики Китая V-III вв. до н. э., основных течений общественно-экономической мысли той поры и империй Цинь и Хань. При этом особое внимание уделено проблеме «”Гуань-цзы” и школа легистов» и сравнению экономических взглядов трактата с ханьской экономической мыслью. Штейн рассматривает представление о закономерности общественной жизни, по его мнению, присущее «Гуань-цзы», и выдвинутый там принцип стабилизации хозяйства (цин чжун), основанный на этом представлении и центральный для всего «построения» трактата; он также анализирует взгляды его авторов на аграрную политику и по отдельным экономическим и финансовым вопросам. В заключение он сравнивает древнекитайскую экономическую мысль с древнегреческой и древнеиндийской. Приблизительно треть книги занимают переводы со старого китайского отрывков или (реже) глав из «Гуань-цзы», «Мэн-цзы», «Сюнь-цзы», «Истории Хань», «Спора о соли и железе» и «Обрядов Чжоу» , значимых для истории экономической мысли. Своей книгой Штейн не только «достойным образом ввел» экономические главы этого памятника в науку, но и положил у нас начало традиции серьезного изучения истории этой мысли. Он подвел итог своим исследованиям этого рода в статье «Основные направления экономической мысли древнего Китая» (1963). Как историк экономической мысли Востока он написал несколько разделов для 2 выпусков учебника «История экономических учений» (1960) – об арабских странах, экономических учениях древней Азии, формировании и развитии феодализма в Китае (в соавторстве с Шан Юэ) и экономических учения античного мира (в соавторстве с Н.К.Каратаевым).

Он опубликовал лишь одну статью о смене социально-экономических формаций, но она имела успех, по крайней мере, выходила дважды; это статья «Были ли в экономике Востока элементы капитализма до вторжения европейских держав?» (1959, 1962). Такие проблемы интересовали его давно: еще в 1931 г. он участвовал в дискуссии об азиатском способе производства. Как «эконом-географ» Штейн опубликовал три статьи – о КНР, Корее и Японии – в пособии для студентов «Экономическая география зарубежных стран» (1960). Еще одна его работа выполнена на стыке экономической географии со штудиями по истории культуры – это небольшая статья «О возникновении первых экономико-географических представлений и описаний у китайцев» (1959). Как историк культуры он написал в эти годы немало. Это и отдельные статьи – «Вклад народов Востока в историю мировой культуры» и «Из ранней истории социальных утопий (Даосская утопия в Китае)» (обе вышли в 1960 г.), а также статьи, связанные с работами и теориями акад. Н.И.Конрада, – о его исследованиях по истории древнекитайского военного искусства и об «Участии стран Востока в подготовке европейского Возрождения» (1961). Штейн возвращается к начатой в 40-х гг. работе над китайско-индийскими параллелями и публикует статью «Из истории отношений между Китаем и Индией» (1957). А в 1961 г. выходит в свет его книга «Экономические и культурные связи между Китаем и Индией в древности (до III в. н. э.)». Она включает введение, 6 глав и небольшую подборку переводов с китайского в виде приложения. В ней рассматриваются первый этап возникновения спорадических сношений между Индией и Китаем, начало которого Штейн склонен отодвинуть в V или IV в. до н. э., и второй период, начавшийся с середины Хань, когда обе страны связывали три пути – два сухопутных и один водный, причем Штейн подчеркивает роль бассейна Ганга в развитии китайско-индийских связей на рубеже н. э. Он сравнивает сходные явления духовной жизни обеих стран, описывает проникновение бумаги и шелка из Китая в Индию и кончает историей проникновения буддизма в Китай.

Книга была задумана Штейном как первый выпуск большой работы, в котором «освещена лишь предыстория связей, возникших между Индией и Китаем и существовавших на протяжении длинного ряда веков». Ученый умер, готовя второй выпуск к изданию. Его первая глава «Основные линии в развитии китайско-идийских отношений» была опубликована посмертно (1982).

В.М.Штейн был ярким и разносторонне одаренным ученым необычайной эрудиции в ряде областей знания. Он был новатором, автором свыше 130 работ, многое сделал в науке. Но он мог бы сделать еще больше, если бы его «встреча» с действительностью поры «культа личности» была хоть чем-то похожа на его «встречу» с В.М.Алексеевым. Сохранился большой неосвоенный материал об отношениях обоих ученых – 40 писем, а также 13 открыток и телеграмм В.М.Штейна к своему учителю с 1936 по 1949 г. (см. ПФАРАН, ф. 820. Архив В.М.Алексеева. Оп. 3. Штейн). Этот архив ждет своего исследователя.

Ю. Л. Kроль

Публикации

[1982]

Штейн В. М. Основные линии в развитии китайско-индийских отношений // Страны и народы Востока. Выпуск XXIII. Дальний Восток (История, этнография, культура). М.: Наука, ГРВЛ, 1982. С. 12—32.

[1959]

Штейн В.М. «Гуань-цзы». Исследование и перевод/ Ответственный редактор Н.И.Конрад. М.: Издательство восточной литературы, 1959.

Штейн В. М. О возникновении первых экономико-географических представлений и описаний у китайцев // Страны и народы Востока. Выпуск I. География, этнография, история. М.: ИВЛ, 1959. С. 194—203.

[1958]

Штейн В. М. Трактат «Гуань-цзы» и его место среди экономической литературы Древнего Китая // Ученые записки Института востоковедения. Том XVI. М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1958. С. 78-108.

[1945]

Штейн В. М. Китай в X и XI вв. // Советское востоковедение. III. М.; Л.: Издательство Академии наук СССР, 1945. С. 80—108.


На сайте СПб ИВР РАН
Всего публикаций10936
Монографий1587
Статей9094
b_elanskaya_1994.jpg
b_mikhailova_1983.jpg
Случайная новость: Объявления
2–3 марта 2023 г. Институт восточных рукописей РАН совместно с Восточным факультетом Санкт-Петербургского государственного университета проводит 8-ю всероссийскую научную конференцию молодых востоковедов «Китай и соседи».
Подробнее...


Programming© N.Shchupak; Design© M.Romanov

 Российская академия наук Yandex Money Counter
beacon typebeacon type